20 января 2018 года Турция объявила о начале операции «Оливковая ветвь» и, перейдя границы Сирии, вторглась на территорию региона Африн, населенного преимущественно курдами. И хотя курды и созданные ими Сирийские демократические силы (SDF) являются ключевым союзником США в борьбе с ИГИЛ и даже взяли столицу исламистов в Сирии, город Ракку, защищать Африн американцы не спешат. За день до начала операции покинули его и находящиеся там русские военные, дав таким образом турецким военным карт-бланш на наступление.

Как же сплелись интересы сильных мира сего вокруг «курдского вопроса»? Почему от разжигания нового конфликта в сирийской эпопее выигрывают все ключевые игроки региона? Как проходит битва за Африн и почему уже сейчас можно говорить о новой катастрофе? Об этом мы поговорили с бывшим офицером ЦАХАЛа, сооснователем Центра изучения повстанческих движений Игалем Левиным.

Расскажи, пожалуйста, что вообще такое кантон Африн, кто его контролирует и почему там открылся новый фронт боевых действий?

Африн называют кантоном, так как курды, с тех пор как отделились от Асада, используют кантональную систему, наподобие швейцарской. Ввели они ее в одностороннем порядке в начале сирийской революции, воспользовавшись слабостью режима. Началась гражданская война, и правительству было не до курдов.

Территорию кантона контролируют силы Демократического союза Курдистана. В 2003 году его организовали выходцы из Рабочей партии Курдистана (РПК). Название другое, но это все апочисты1Апочисты — сторонники идейного лидера курдов Абдулы Оджалана, известного так же … Continue reading. Эта партия является ключевой во всех трех кантонах Рожавы (западного или Сирийского Курдистана): Африне, Кобани и Восточной Джазире. Границы кантонов нигде не прописаны. У курдов вообще бывают довольно панкурдские амбиции, что Курдистан должен чуть ли не до моря расшириться. Отсюда спор с арабами: там есть регионы со смешанным населением — например, между Кобани и Джазирой, или арабский регион между Африном и Кобани. Кроме того, там живут туркоманы и ассирийцы, и говорить, что это все Курдистан, не приходится. С этнической точки зрения там все очень сложно.

Сирия
Кантон Африн на карте Сирии. Желтым обозначены территории, подконтрольные курдским силам YPG/YPJ. Зеленым — повстанцы. Красным — территории, контролируемые правительственными войсками Асада. Черным — ИГИЛ.

Но национальность на Ближнем Востоке не играет какую-либо важную роль ни для кого, кроме курдов. Гораздо важнее религиозная идентичность. Если, например, в Украине в последнее время национальная идентичность стала очень важной, то там куда важнее, суннит ты или не суннит. За это могут вырезать целые села. А национальность — это второстепенный конструкт.

У курдов же идентичность долго была клановая. Частично она остается такой до сих пор. Клан на ближнем востоке может состоять из сотен, а то и тысяч человек, объединенных семейными связями. Но РПК изначально была жестко сталинистско-маоистской организацией с идеей о праве наций на самоопределение, ориентированной на создание национального государства Курдистан. Поэтому существует мнение, что именно они разрушают клановую систему и создают курдскую национальную идентичность, породив идею, что «мы все курды». Конечно, с тех пор РПК прошла серьезную идеологическую трансформацию, но уровень национального патриотизма там все еще высокий. И довольно предсказуемый, так как курдский национализм — во многом реакция на Турецкое или Сирийское подавление.

Согласно этим панкурдским настроениям, Африн должен быть присоединен к двум другим кантонам?

Долгое время для РПК и Союза общин Курдистана (это такая зонтичная структура, объединяющая все апочистские организации в Сирии, Ираке Турции и Иране) идея создания национального государства была ключевой. Сейчас от нее официально отказались, но курды хотят широкую автономию в составе федералистской Сирии. То есть Сирия будет формально единым государством, но настолько федералистским, что у курдов будет свое государство в государстве. Будут свои вооруженные силы, границы, таможни, полиция, законодательство, конституция. Кстати, конституция Рожавы существует с 2014 года. В связи с наступлением турков на Африн на русских каналах даже появилась информация, что Асад был готов предоставить курдам автономию, а помешали всему американцы. Но эта информация откровенно ложная. Асад всегда рассматривал Сирию как единую и неделимую.

То, что существует в Рожаве сейчас — это уже практически государство. Semi-state. Государство, которое не обладает всеми чертами государственности. И две главные черты, которых ему не хватает, — это юридическое признание в мире и четко прописанные границы. У любого государства границы должны быть четко определены, чтобы знать, где его суверенитет начинается и заканчивается. Но там такого, конечно, нет. Идет война, фронты постоянно меняются.

Но то, что отличает именно Африн от других кантонов, — это его изолированность. Его еще можно сравнить с изолированным миром из какой-то компьютерной RPG-игры вроде Morrowind. Он как остров в океане, и его жители особо его не покидают. Поэтому там даже толком нет рынка, так как некуда сбывать товар. И вся система рожавской революции набрала наиболее радикальных форм именно там. С одной стороны турки, которые враги, с другой — ИГИЛ. Есть умеренная оппозиция, но в ней тоже хватало исламистов. С ними тоже воевали. Граница хоть немного открылась только тогда, когда рядом появился Асад с русскими. Асад позволял движение через границу, но люди все равно практически не покидали регион. Скорее наоборот — в него даже прибывали беженцы. Поэтому Африн — это даже не государство в государстве, это мир в мире.

Если этот регион такой ненужный, почему же началась военная операция?

Турки давно точат зуб на любые апочистские движения. Апочисты для них — это террористы, и любые их структуры они называют РПК. Война между РПК и Турцией действительно идет уже лет сорок. Также известно, что Эрдоган усиливает государство, проводит исламизацию. Все завоевания кемализма постепенно уходят в прошлое, а вместо них Эрдоган вспоминает Османскую Империю. Когда солдаты шли в Африн, на границу привезли актеров, которые в традиционных османских одеждах танцевали традиционные османские танцы.

Наступление турецких и протурецких сил в рамках операции «Оливковая ветвь».
Наступление турецких и протурецких сил в рамках операции «Оливковая ветвь».

Кроме того, наступление на Рожаву планировали давно. Проблема была в том, что покровительствовать курдам взялось США. Американцы, будучи незаинтересованными в Асаде, долго пытались выбрать какие-то прокси-силы в регионе. Поначалу ставка делалась на умеренную оппозицию, но те регулярно уходили от американцев в ИГИЛ с их же оружием. Тогда американцы переориентировались на курдов, которых до того не признавал вообще никто. И оказалось, что они неплохо воюют с ИГИЛ, что стало хорошим предлогом им помогать. Изначально помощь предоставлялась закулисно, хотя особо и не скрывалась. Но с приходом к власти Трампа США официально заявили о начале вооружения курдов. И в Курдистан потекли целые эшелоны оружия — в первую очередь в кантоны Кобани и Джазира, но не в Африн.

Несмотря на свою антикапиталистическую и антиимпериалистическую риторику, курды разрешили американцам максимально войти на подконтрольную им территорию. Например, глава координационного штаба антиигиловской коалиции генерал Джозеф Вотел (Joseph Votel) приезжал в Рожаву. А сейчас он приехал в Ракку смотреть результаты взятия города. В Рожаве были построены американские военные базы с аэродромами. Также начались поставки хаммеров, броневиков и даже тех самых «Джавелинов», которые в Украине уже стали мемом. Хорошо вооружили полицию. В Африн же попали лишь крохи, и то только через контрабанду. Все остальное ушло в два других кантона.

Получившаяся ситуация просто шизофреническая. В Турции стоят десятки, если не сотни американских военных баз. Но курды ушли под американцев как гарантов от вторжения турков. Они понимают, что ИГИЛ пришел и уйдет, а Турция для них — архивраг, с которым они воют уже очень давно. Так что если турки нападут на Кобани или Джазиру, то под удар попадут американцы. А такого, конечно, никто не позволит.

Почему, в таком случае, было принято решение нападать на Африн?

Первый момент — это Сочинский саммит по урегулированию конфликта в Сирии, стартовавший 22 января, через два дня после начала военной операции. Туда хотели пригласить и курдов, обсуждать их автономию в рамках единой асадистской Сирии. Но турки отказались сидеть с курдами, а курды — с турками. Кого-то нужно было исключить. В результате курды отказались участвовать, и Турция фактически сорвала Сочинскую конференцию.

Во-вторых, асадистские силы в данный момент наступают на разношерстные оппозиционные силы. При том на севере часть этих сил Турция объединила под собой, в свои прокси-силы под названием Сирийская Национальная армия. Это новая группировка, выделившаяся из Свободной армии Сирии (САС). По сути, происходит обмен. России и Асаду отдают Идлиб2Важный сирийский город на юг от Африна, контролируемый повстанцами., по крайней мере его часть, тогда как Турция не противится этому, но забирает Африн, объединяя таким образом два лояльных ей региона.

Часть турецких сил находятся на юге кантона, а в области между Кобани и Африном, в районе города Эль-Баба, находится второй турецкий анклав. Причем это вроде и умеренная оппозиция, но там висят именно турецкие флаги. Справедливости ради надо сказать, что Турция действительно вкладывает туда деньги, проводит социальную работу и восстановление региона. Она не пришла, разрушила и все, а проводит неоосманскую политику, управляя регионом как частью территории Великой Турции. Везде висят портреты Эрдогана, создаются полицейские органы. Тем более что эти регионы во многом туркоманские. В них действительно жили многие из рядовых бойцов, и если с ними поговорить, то они скажут, что защищают тут свой дом. Зачем им поддерживать курдов? Они не курды, не апочисты, не социалисты. Понять их мотивацию на уровне простого человека довольно легко.

Протурецкие боевики в кантоне Африн.
Протурецкие боевики в кантоне Африн.

Какие интересы в этом конфликте у других крупных игроков региона, в частности США и России?

Здесь каждый из сильных имеет свой выигрыш. США заявили, что курды Африна не принимают участие в договоре о сотрудничестве, так как в кантоне нет ИГ. А США помогает курдам только в войне с ИГ. При этом они язвительно заметили, что курдам следует хорошенько выбирать, с кем дружить в будущем. То, что Россия и Асад не закрыли небо над Африном, указывает на то, что между Турцией и этими двумя силами есть полная договоренность по Африну. Таким образом американцы дают понять: «Не будете нас слушаться — будет как с Африном. Мы его слили, и всему миру нет до этого никакого дела. А мы так и с Кобани уйти можем».

Запад и США понимают, что Асад остается у власти, и они не хотят терять поддержки Турции как силы, настроенной против Асада. Именно поэтому они так легко отдают Африн на съедение. Это плата за лояльность.

Что касается русских, то за несколько недель до начала операции они поставили условие, что не выведут свои силы и надавят на Турцию, если Африн перейдет под асадистский контроль. И тогда нападение турков будет ударом по русским и официальной Сирии. Хотя формально это и так вторжение в Сирию.

Но курды отказались. При Асадах им жилось не сладко. К тому же это главное и последнее условие революции. Предать это означало бы, что революция была впустую. Тогда партия апочистов потеряет доверие у народа, на котором она и держится. Они же заявляют, что добились автономии, демократического общества — а тут такой «договорняк». Люди могут сказать: «Так может тогда Барзани лучше?» Тогда и в Кобани, и в Джазире могут спросить: «Так что, может, и нас так Асаду сольют?» Так что тут еще есть интерес партийной бюрократии Демократического союза (PYD). Но бюрократ — он тоже идейный. Он понимает, что шансов отбить Африн у него мало. Легкое оружие против армии НАТО. Любой человек понимает, что в такой ситуации надо договариваться, стоит прогнуться. Но это — последняя черта, где прогибаться уже нельзя.

Турецкая бронетехника входит в Африн.
Турецкая бронетехника входит в Африн.

Ты писал, что цели этой операции понимают неправильно. Возможно, нет цели захватить весь кантон.

Да, сейчас от людей, симпатизирующих Рожаве, можно услышать, что «турецкий блицкриг провалился». Но это очень непрофессиональный комментарий. Сейчас можно говорить лишь о том, что Турция заявила про 4 этапа операции. Она не огласила, что они предусматривают, но даже это говорит о том, что это не блицкриг. Этапы подразумевают некую методичную занудность.

Второе — было объявлено про создание 30-километровой буферной зоны, что для Турции вполне логично в контексте борьбы с контрабандой и пресечения вылазок бойцов РПК. Хотя это может быть лишь предлогом. В теории, конечно может последовать и оккупация всего кантона, но для Турции это огромнейший риск. На территории Африна огромное курдское население, которому некуда бежать. Силовиков, конечно, можно убить, но что делать с остальными? У курдов высокий уровень патриотизма, они будут партизанить, вольются в РПК. За все эти годы там, скорее всего, была создана партизанская база, вырыты тоннели, заминированы точки, организованны схроны с оружием и так далее.

1

Для Турции также важно усилить собственное присутствие. Будет создан большой туркоманский анклав, а боевики Национальной сирийской армии могут в дальнейшем уйти в Идлиб, чтобы потеснить Асада, что приведет к дальнейшей эскалации конфликта. Нужно понимать, что наступление на Африн — это хорошая канистра бензина в сирийскую гражданскую войну, которая, судя по всему, закончится еще не скоро.

Когда аналитиков спрашивают о сроках окончания войны, они часто боятся давать прогнозы. Приходиться слышать: «Она продлится как минимум весь 2018 год». Я же уверен, что и весь 19-й, а может, и весь 20-й. Концом там и не пахнет. И эта эпопея — очередное вливание боевиков и оружия. Успешное наступление в Идлибе, если оно состоится, вдохновит оппозицию.

Что известно о том, как разворачиваются события?

Информация очень противоречивая, особенно что касается потерь. Курды говорят о более чем 300 убитых турков и 60 погибших защитников кантона. В свою очередь, турки заявляют об уничтожении 500 курдов, нескольких десятках погибших со своей стороны, из которых бойцов регулярной армии не более 10. В любом случае, речь идет о сотнях убитых, не меньше. Сказать точнее трудно. «Умеренных повстанцев» никто вообще не считает. Некоторые блогеры, занимающиеся военной аналитикой, порой называют их «рабами османов», так как их просто гонят, как пушечное мясо, в то время как сами турки берегут свою пехоту. Они используют только технику, танки, спецназ и высокопрофильное оружие. А в качестве пехоты, которая должна прийти и воткнуть флаг, используются вот такие вот люди без имени.

Со стороны курдов в обороне участвуют примерно 10 тыс. ополченцев YPG/YPJ. Это добровольцы. Еще там есть две структуры, территориальная оборона (HPX) и отряды квартальной обороны (HPC). У последних даже формы особо нет. Они в сереньких жилетках и со старыми моделями «калашей». Были замечены даже люди с винтовками второй мировой войны. Таких тоже несколько тысяч. Но сколько точно — сказать трудно. Их также никто не считал. Мотивация у них тоже высокая, но подготовка практически нулевая. Они выполняют скорее полицейские функции, патрулируют улицы, следят за порядком. При всем уважении, против армии НАТО они особо не повоюют.

Kurdish-forces-in-Afrin-678x381

Территориальная оборона состоит из призывников. То, что в Курдистане нет призыва — это миф. Призыв обязательный только в территориальные обороны и на короткий срок — несколько месяцев. У них только легкое оружие и очень слабая подготовка. Их вообще создавали для того, чтобы призвать тех, кто не идет в добровольцы. Хотя уровень добровольчества в Рожаве огромен (в YPG/YPJ сейчас около 50 тыс. добровольцев на 3-5 млн. населения Рожавы), воевать все же хотят не все.

Если будет осуществлена полная оккупация Африна, могут ли эти люди стать проблемой для турецкой армии, составив костяк партизанского движения?

Костяк партизанщины будет состоять из YPG/YPJ и гражданской самообороны. И те, и те — добровольцы. И те, и другие — мотивированы. Территориальная оборона, скорее всего, разбежится, особенно учитывая то, что в нее и арабов привлекают. Они могут быстро сменить флаги, сменить форму и перейти к туркам.

Как развиваются события на данный момент? Проходит ли дальше наступление?

Давление происходит с северо-запада и востока кантона. Очень умеренно. Турки работают по военной науке, что не удивительно. Тут нужно рассматривать несколько сторон. С одной стороны, они прощупывают оборону и смотрят, где можно пойти в прорыв техникой. Полноценно техника пока не входит. Танки, артиллерия и другая техника используются турками как средства подавления огнем. Они вовсю используют свое техническое превосходство над курдами, занимая холмы, которые доминируют над просторами. Весь этот регион крохотный. От города Африн до границы кантона на востоке порядка 20 км. И если ты занимаешь холмик и контролируешь 10 км, то это довольно большая территория. Национальная армия занимает эти холмы, открывая путь, после чего заходит турецкий спецназ и солдаты с техникой, подавляя огнем весь кантон.

Но есть преимущества и для партизан. В отличие от преимущественно пустынного юга Сирии, Африн холмистый и весь покрыт зеленью. Прятаться тут намного лучше. Хотя, опять-таки, надо понимать, что война идет с НАТО. У них есть тепловизоры, современные средства обнаружения. Так что побегать в тапочках по горах, как моджахеды, особо не получится. Тебя быстро прибьют беспилотником. Поэтому на данный момент курды отходят, чтобы увидеть, куда же пойдет основной удар, а также собираются сконцентрироваться на защите городов.

Путаницу вносит то, что в Африне непонятно что с Интернетом, а эфир забит очень противоречивой информацией. Все новости приходится перепроверять по много раз. С другой стороны, турки освещают ход операции по телевидению, показывая, на радость народу, как они «борются с терроризмом». Узнать же что-то с самого Африна сейчас очень сложно.

2

Есть ли возможность, что в войну вмешаются курдские силы из двух других кантонов?

Развернуть крупное наступление курды не могут. Это не тот расклад сил. Они могут воевать против ИГИЛ, особенно при воздушной поддержке сил коалиции. Но здесь американцы не будут бомбить турок. НАТО не будет бомбить самих себя, а без такой поддержки против другой армии НАТО, с ее танками и самолетами, они пойти не смогут.

Второй вариант возможен, если Асад пропустит курдские силы через подконтрольные асадистам территории, пока кантон еще не закрыт, что позволит насытить кантон большим количеством людей. Кстати, США запретили использовать переданное ими тяжелое вооружение против кого-либо, кроме ИГ. Но, тем не менее, это единственный вариант, как курды могут помочь Африну. И похоже, что они действительно планируют так сделать. С ИГИЛовского фронта, который на самом деле еще не разбит, были сняты силы и отправлены в центральную Рожаву. Целей у такого маневра может быть две: попробовать направить бойцов в Африн или усилить Рожаву на случай, если турки попробуют пойти дальше. ИГ этим, кстати, уже воспользовалось, развернув довольно неплохое контрнаступление под Дэйр-эз-Зором.

Установление контроля Турции над Африном будет поражением для России и Асада? Или же они готовы идти на такой размен?

Россия в Сирии и так позволяет остальным игрокам делать все что угодно. Она разве что помогла Асаду остаться на троне. Но в целом Асад так и остался мальчиком для битья. Израиль бомбит Сирию, когда хочет. Турки тоже творят что хотят, и Россия позволяет им это делать. Тягаться с НАТО или Израилем они пока не могут.

Россия проиграла скорее в другом. Курды, как маленькая сила, сделали ставку на американцев. Но они пытались подружиться и с русскими. Максимально прагматично. Но сейчас все главные командующие курдскими силами назвали Россию предателем. Это очень громкое заявление. Конечно, не для большой политики: большие государства — Франция, Германия, эти боссы всего мира — его даже не услышат, им плевать. Но это заявление услышат другие, маленькие силы. Скажем, Венесуэла, в которой все время что-то кипит. А она подписала нефтяные контракты с Россией на десятки лет. И перспектива дружбы маленьких сил с Россией теперь может казаться не такой обнадеживающей.

Американцы хоть и имеют свой холодный расчет, но хотя бы держат слово. Они не обещали защитить Африн, не обещали защитить курдов от турков. Они дали обещание вооружить их против ИГИЛ и выполнили его. Формально они чисты. А у России никогда не было четкой позиции. Лавров предлагал дружить, призывал к переговорам. Все держалось в некой серой зоне, без конкретики. Это всегда была игра. До последнего не было понятно, есть ли в Африне вообще русская база, пока не выложили ее фотографии. А теперь они просто врут, что Асад хотел предложить им автономию, но курды отказались. А это чистой воды ложь для русского зрителя.

Есть ли теоретическая возможность, что наступление продолжится на другие территории, контролируемые курдами?

Пока там американцы, шансы практически нулевые. Впрочем, в прошлом такие попытки уже были. Турки бомбили Кобани, Тель-Абьяд, стягивали войска к границам кантонов. Все пахло реальной войной, но американцы быстро пресекли все это. А Африн — он сам по себе, и сейчас его используют как разменную монету.

Стоит ли ожидать новой волны беженцев?

Точно не в Турцию. Если беженцы куда-то и пойдут, то на территорию Асада. В Сирии какие-то группы беженцев постоянно перемещаются. Это там вообще нормальное явление. Лагерь беженцев полностью поднимается на ноги и куда-то уходит. Если наступление будет продолжаться — начнется движение людей. Но курдам бежать особо некуда. Асадисты их не ждут.

В контексте беженцев стоит сказать, что Эрдоган тут пытается выступить еще и спасителем беженцев. В данный момент на территории Турции находится 3,5 млн. беженцев, которых давно уже не принимают в Европе. И вот Эрдоган предлагает «решить» эту проблему, вернув беженцев обратно в Сирию, заселив их на отвоеванные турецкой армией территории.

Возможны ли кровавые бои за Африн?

Конечно. Если турки решат брать город Африн, то там будут бои. Курды очень мотивированны воевать. Они проявили себя на протяжении всей войны как хорошие бойцы.

курдские снайперки

То есть можно ждать повторения трагедии Алеппо и Мосула?

То, что происходит — это уже трагедия. Интересно, что кроме Франции и Германии, прекратившей поставку танков Турции, в мире об этом никто толком и не заикнулся. Только Франция предложила собрать совет безопасности ООН. Но события там развиваются по часам, и пока дипломаты соберутся и все обсудят, в Сирии несколько городов уже могут стереть с лица земли. Трагедия уже началась. Само наступление — это трагедия, к тому же никому не интересная.

Якщо ви помітили помилку, виділіть її і натисніть Ctrl+Enter.

Примітки

Примітки
1 Апочисты — сторонники идейного лидера курдов Абдулы Оджалана, известного так же как Апо.
2 Важный сирийский город на юг от Африна, контролируемый повстанцами.