В Украине под угрозу поставлено существование Украинского общества слепых (УТОС) — сети общественных организаций, которые оказывают помощь незрячим от реабилитации при потере зрения и трудоустройства до сопровождения в решении элементарных бытовых вопросов. На следующий год правительство намеревается лишить их гарантий бюджетной поддержки. Мы побывали в структурах УТОС и узнали, почему такое решение станет для людей с недостатком зрения катастрофой.
I. «Занята душа моя»
— Было немножко страшновато. Я работал электриком, была прекрасная работа. На улице идешь и встречаешь человека с тросточкой. Меня тогда уже немного сотрясало, думалось: не дай Господь вот так. Страшно было.
С Александром Гудзенко мы идем от Киевского территориального отделения УТОС, которое находится на Куреневке, к остановке трамвая неторопливым шагом. Вести незрячего человека довольно непросто — двойная ответственность. Необходимо учитывать его потребности, все меры безопасности вокруг и не спешить.
В его руках бывалый навигатор, а по науке — трость для ориентации. Такой «сопровождающий» всегда идет впереди слепого1Определение «слепой» не является проблемным или оскорбительным для людей с … Continue reading и Александра Семеновича от попадания под автомобиль спасал не раз. Трость приходилось чинить.
— Сейчас начнется грунтовка, — говорит Александр Семенович.
В его памяти отложились все особенности необходимых ему маршрутов. Прохожий спрашивает дорогу, и мой собеседник уверенно показывает рукой влево, хотя не видит уже несколько десятков лет:
— Я здесь когда-то жил. Красиво тут.
Местность, по которой мы идем, опасна для слепого. На нашем пути несколько линий трамвайных рельсов в обе стороны, узкие тротуары и частое движение транспорта. Без сопровождающего слепому пройти здесь сложно, а Александр Семенович не может добиться его с сентября прошлого года.
Часть услуг он получал в ближайшем собесе2Управление социальной защиты населения., расположение которого совсем не рассчитано на незрячего. Отделение находится в подвале. Лестница довольно крутая, Александр Семенович упал, серьезно повредил руку, и металлическая пластина в ней стоит до сих пор. Какую-то сумму на лечение выделил сам собес, но больше пострадавшего к себе не пускает, аргументируя это тем, что у него есть семья, которая ему и поможет. Да и у Александра Семеновича после несчастья ходить туда особого желания нет. Такие неприятности поджидают слепого постоянно:
— В аптеке сделали пандус без перил. Он 48 градусов, а положено 32 или 36. В марте пошел за маской… Оказался в БСП.
Александр Семенович потерял зрение после ликвидации последствий чернобыльской катастрофы. По профессии работал электромехаником, а в Чернобыле был дозиметристом. Проработал там целый месяц.
— В 87-м, в апреле, мне уже хрусталики удалили. Как говорится, слабое место нашлось. Потом в 93-м третья группа была, в 98-м получил вторую. До 2003-го еще работал, уже почти не видя.
Он не может забыть свою профессию и то и дело рассказывает мне об автопарках, депо или старых моделях автобусов и автомобилей, которые когда-то чинил.
— Работа была очень интересной. Работал наощупь, по интуиции. Ходил без тросточки, видел дорогу, но читать уже не мог. Мне надо было на работе расписываться в журнале, за меня расписывались ребята. Я понял, что на меня уже косо смотрят. Тогда с работой было сложно. Я занял чье-то место. Я уже почувствовал, что надо уходить. Очень сложно было и без работы, и к этой тросточке привыкнуть. Два года не мог заставить себя взять в руки трость.
О потере зрения Александр Семенович вспоминает с плохо скрываемым волнением. Он краснеет и потирает рукой лицо. В УТОС он пришел более 20 лет назад и теперь без этой организации жить не может.
— В 1998-м году пришел сюда. Здесь коллектив — это как родной дом. Я все получаю здесь — и доброту, и подскажут мне, люди приветливые. Занята душа моя.
II. Мечта государства
УТОС было основано в 1933 году. Время голода и разрухи. Сегодня в организации есть производственные предприятия, специализированные клубы, библиотеки, общежития, базы отдыха, первичные и межрайонные организации, которые выполняют роль социально-реабилитационных центров. Все это было создано напрямую или косвенно самими слепыми — за прибыль от изготовленной ими продукции. Созданная таким образом система обеспечивает услугами подавляющее большинство людей с недостатками зрения в Украине. В структурах УТОС числится около 40 тысяч слепых — инвалидов I, II, III группы и детей-инвалидов.
Центр Киева. Среди элитных ресторанов и супермаркетов у подножья небоскреба расположено пятиэтажное здание 1950-х годов постройки. Это учебно-производственное предприятие (УПП) № 2 УТОС. На проходной — еще старая вывеска: «Министерство социальной защиты». Таблички с надписями шрифтом Брайля встречают посетителя в самом здании.
Александр Винковский спешит. Кроме того, что он возглавляет предприятие, он активно включен в общественную деятельность и решение проблем незрячих. Сейчас он отправляется на совещание в Министерство социальной политики. На этот раз по вопросам монетизации льгот.
— Лишить нас этих льгот — мечта государства, — говорит он.
Кабинет Александра Романовича просторный и светлый. Обставлен скромно: рабочий стол, ноутбук и телефон. Больше ничего. Он встает из-за стола и идет, лишь изредка нащупывая путь.
— Вот это я такой счастливый. Пять ключей, — директор подбирает необходимый из них, чтобы показать мне клуб для досуга сотрудников предприятия. Просторный зал, недавно тут сделан ремонт, чтобы проводить занятия в кружках. Это тоже часть работы предприятия. Пока что это помещение пустует из-за карантина, но может оказаться пустым и вовсе.
— Считают, что мы — «подкрученное» предприятие, типа деньги есть, поэтому нам дают копейки, — говорит Александр Романович. — В год дали 90 тысяч гривен с 30 миллионов, которые выделены на всю систему. А здесь работает 6 человек: руководители кружков, инструктор по оргмассовой работе, художественный руководитель и библиотекарь. Можете себе представить, они получают зарплату по тысяче, полторы, две.
Действительно, в текущем году на всю структуру УТОС выделили 30,9 миллионов гривен. Если поделить эту сумму на 12 месяцев, а потом на 1200 сотрудников, которые работают в этой системе, то получится чуть больше 2 тысяч гривен в месяц на сотрудника.
Но в следующем году может не стать и этого. С 2021 года структуру УТОС хотят фактически лишить государственной поддержки. Организация будет финансироваться не напрямую из бюджета по статье расходов «Финансовая поддержка общественных объединений лиц с инвалидностью», а нужно будет выиграть конкурс, чтобы получить госпомощь. Конкурс — это не гарантированная форма получения поддержки. Этот механизм мог быть внедрен еще в нынешнем году, но чудом этого не произошло. Чтобы УТОС перешло на эту форму получения господдержки, правительству нужно будет вычеркнуть эту организацию из постановления КМУ № 166 «Некоторые вопросы предоставления поддержки общественным объединениям лиц с инвалидностью».
Распорядителем средств будет Фонд социальной защиты инвалидов или местные бюджеты. Для участия в конкурсе необходимо будет подать заявку с описанием проекта в рамках приоритетных направлений помощи людям с инвалидностью. Преимущественно это могут быть тренинги, курсы, учебные семинары, конференции, форумы, встречи в формате заседаний за круглым столом, учебные, информационно-просветительские, организационные мероприятия и так далее. В случае победы предельный объем финансирования одной программы (проекта, мероприятия) за счет бюджетных средств составляет 500 000 гривен, и это если повезет. Реализовать такие идеи по отношению к УТОС ранее не позволяло себе ни одно правительство независимой Украины.
III. «Тут проходит наша жизнь»
Сейчас большинство сотрудников учебно-производственного предприятия № 2 УТОС работает дома — карантин. Туда им подвозят работу либо коллеги, либо родственники. Всего тут работает 86 человек, из них 58 — люди с инвалидностью.
— В основном нашим студентам за 60, — говорит главный инженер Иван Калинич. У него нет проблем со зрением. — Здесь я работаю три года. Из молодежи за это время к нам пришло 12 человек. То есть очень мало. Молодой человек, когда к нам приходит, заметно, что всего боится. Есть какой-то страх, замкнутость. Но потом, когда немного поработали, пообщались, этот страх пропадает, и человек уже идет более уверенно.
Заходим в просторный цех. За рабочими столами сидит несколько человек. Тишина, все заняты работой. Некоторые при входе постороннего начинают смущаться с детской застенчивостью — боятся за свой внешний вид.
— Сейчас я делаю такие планочки для подножных щеток, перед офисами устанавливают такие коврики, ноги вытирать. Они симпатичные и практичные, — рассказывает Зоя Макерова. Она сидит лицом к окну, разговаривая со мной, а руки продолжают методично работать.
«Мы тут общаемся, работает радиоузел, аудиокниги читаем, концерты бывают. Тут проходит наша жизнь. Мы волнуемся, что меньше работы становится, хоть бы не остановиться. Как стала больше рыночная система, так уже ее не так много. Был карантин, так это такая беда была для нас. Знаете, инвалиды, куда мы особо разгонимся, сидим в четырех стенах. Так что УТОС многое для нас значит».
Предприятие занято сразу несколькими видами деятельности. Некоторые цеха заполнены станками и материалами, но много приходится делать вручную. Основное направление — изготовление щеток самого разного назначения. Изготовленные тут щетки используются как в аграрном комплексе для очистки зерна, так и в медицине для чистки зубных протезов. Также незрячие сотрудники заняты на сортировке метизов (металлических изделий), складывают подарочные наборы, упаковывают товары.
Зоя Ивановна работает здесь полвека.
— С 1970 года. Очень важный вопрос — это работа. Мы, инвалиды по зрению, работаем и получаем зарплату, потому что пенсии маленькие и морально нам лучше ходить сюда. Мы тут общаемся, работает радиоузел, аудиокниги читаем, концерты бывают. Тут проходит наша жизнь. Мы волнуемся, что меньше работы становится, хоть бы не остановиться. Как стала больше рыночная система, так уже ее не так много. Был карантин, так это такая беда была для нас. Знаете, инвалиды, куда мы особо разгонимся, сидим в четырех стенах. Так что УТОС многое для нас значит.
С главным инженером Иваном мы рассматриваем снятый со стены старый стенд с образцами продукции, которую в разные годы производило предприятие. Ассортимента было явно больше: не только щетки, но и деревянные кисти для выполнения любых работ — от рисования до покраски больших поверхностей, а также детали для электроприборов. Иван указывает на провода и электровилки на стенде.
— Китай вытеснил нас с рынка. Например, Китай такую вилку продает по 11 гривен, а у нас она выходит 16, — говорит Иван.
Ранее предприятия слепых имели некую монополию на изготовление определенной продукции. Как правило, это и были электроприборы. Но в нынешних рыночных условиях на такое надеяться не приходится. Хромает и социальная ответственность бизнеса, о которой стало модно говорить в последнее время. Заказчики торгуются до последнего, разворачиваются и идут. Им проще заказать продукцию в Китае, чем поддержать занятость слепых.
Иван показывает мне старый фотоальбом, который нашли здесь во время ремонта. На фото — заполненные людьми цеха, улыбчивые, занятые трудом сотрудники. Надписи под фото гласят: «Процесс сборки приводов электробритв “Киев”», «Освоение нового процесса армировки шнура», «Процесс сборки контактных систем»… Так было раньше. И это то, что может исчезнуть уже вскоре и навсегда.
IV. «Они не умеют конкурировать за эти деньги»
С заместителем главы УТОС Михаилом Новосецким мы встречаемся у его дома. В его руках сложенная в пять частей трость для ориентации. Михаил Николаевич хорошо ориентируется и без нее, хотя не видит уже 40 лет. Он потерял зрение во взрослом возрасте после операции.
— Что делает центр реабилитации, — говорит Михаил Новосецкий. — Он учит самообслуживанию, поскольку человек, который теряет зрение, беспомощен. Он все видел, а теперь всего этого лишен. В центрах реабилитации тебя учат, каким образом думать. Тонкостям, которые никто другой из специализированных реабилитационных центров не скажет. Даже не зная цвета, ты можешь знать, какая в шкафу у тебя рубашка, платье и все остальное. Как быть на кухне, как налить стакан кипятка, как сварить борщ.
За последний год слепые десять раз были на совещании у профильного комитета Верховной Рады, были и на приеме у президента. Дождливым январским днем сотрудники и члены организации пикетировали Министерство социальной политики с требованием не вводить конкурсную форму получения бюджетной поддержки. К ним вышел заместитель министра Виталий Музыченко и намерения подтвердил:
— Наше предложение было, чтобы реализовать конкурсный подход со следующего года. Это будет конкуренция и выбор того, кто может оказать социальную услугу лучше, — сказал чиновник.
Позиция Министерства соцполитики не изменилась и в сентябре, во время подготовки проекта госбюджета на 2021 год. Теперь финансирование УТОС будет зависеть от того, в каком виде этот бюджет утвердит Верховная Рада. Постановления, регламентирующие участие таких организаций в конкурсах, уже разработаны.
Новая сессия Верховной Рады начинается жарким сентябрьским днем. Парламент вновь охвачен суетой: дорогие иномарки, спешащие политики, снующие журналисты. Глава комитета Верховной Рады по вопросам социальной политики Галина Третьякова хочет спрятаться от слепящего солнца в тень, поближе к камерам центральных телеканалов. Мнением о будущем УТОС она делится позже:
— Ну, распадутся. Значит, они некачественно предоставляют эти социальные услуги. Сегодня УТОС уже давно не является монополистом. У нас появились другие общественные организации, которые предоставляют такие услуги качественно. Я знаю таких минимум 17. Они готовы бороться за эти средства. Чтобы была качественная защита людей с инвалидностью, должен быть конкурс, должна быть конкуренция. Они не умеют конкурировать за эти деньги. Они должны этому учиться, — говорит Галина Третьякова.
Позиция главы профильного комитета УТОСу известна. Там говорят, что можно выиграть конкурс на краткосрочный проект, но как можно выиграть конкурс на зарплату сотрудника общежития, библиотеки или реабилитационного центра — не знают.
— Сотни людей останутся без зарплаты, а десятки тысяч — без реабилитации и социальных услуг. Развалить это очень легко. Для слепых граждан будет катастрофа, — говорит Михаил Новосецкий. — Третьякова категорически против: «Вы должны быть, как все. Это вам не Советский Союз». Мол, распадайтесь и все, мы вас не должны поддерживать. А кого же? Взять хотя бы меня. Я после школы работал в строительном управлении, потом работал на Харьковском тракторном заводе. Я там потерял свое зрение, так кто меня должен поддерживать, как не мой же народ? Кто?
V. «Нам на зарплату никто помощи не даст»
Глава одной из первичных организаций УТОС Татьяна Драчевская и инструкторка Неля Мегедь показывают помещение, в котором работают со слепыми. Оно состоит из нескольких кабинетов. В библиотеке — шкафы с аудиодисками. В небольшом концертном зале дважды в неделю проходят культмассовые мероприятия, чтения, лекции, конкурсы. Эта организация расположена на первом этаже жилого дома в уютном микрорайоне Киева. Вокруг — многоэтажки, парки и скверы, вдалеке шумит городская электричка. Здесь незрячие получают необходимую помощь и инструменты для адаптации в жизни: трости, плееры и флэшки, часы с озвучкой и прочее. Всего тут занято около 400 человек с недостатком зрения.
Проблемы с финансированием начались в УТОСе уже в этом году. Сотрудники получают минимальную зарплату и получили ее лишь в конце июня, многим пришлось терпеть без денег полгода. А о том, что организацию хотят перевести на конкурсную систему получения государственной помощи, здесь не просто наслышаны, а уже успели принять участие в таком конкурсе. На кону стояло около 100 тысяч гривен финансирования по государственному проекту.
— Если система перейдет на конкурсы, то их надо будет выиграть, — говорит Татьяна Евгеньевна. — Мы участвовали уже в конкурсной программе, но нам сказали, что мы никуда не прошли.
На стареньком компьютере инструкторка Неля Мегедь показывает ответы на конкурсные заявки на участие в конкурсе. Здесь уже забыли, когда обновляли оргтехнику. Первые компьютеры появились у них в 2006 году, с тех пор их чинят и повышают работоспособность собственными силами.
— Мы не прошли по критерию «приоритетное задание». Там 11 критериев. Мы участвовали в конкурсе, как говорится, на ходу. Сегодня провели своеобразный мастер-класс, а завтра мы этот проект должны были сдать, — рассказывает Неля Анатольевна, будто предвещая, как хотят поступить с организацией уже в ближайшем будущем. — Это нам в минус. Написать проект — одно дело, выиграть — второе, а третье — нам на зарплату никто проект не даст.
***
С Александром Семеновичем мы доходим до трамвайной остановки. Он просит подвести его к навесу, напротив которого всегда останавливается трамвай. На месте навеса не оказалось. Он не был в этой местности с марта, за полгода многое могло измениться, а любое исчезновение ориентира может стать для слепого проблемой. Спрашиваю, помогают ли ему прохожие на улице. Александр Семенович говорит, что бывает, но не всегда:
— У каждого свое лицо.
Текст написаний у рамках проєкту «Школа соціального репортажу» за підтримки Фонду ім. Рози Люксембург в Україні.
