«Політична критика» публикует рецензию на фильм «Pre-crime: Потенциальные преступники» (Германия, 2017) режиссеров Маттиаса Хеедера и Моники Хильшер, который номинирован на приз «Rights Now!» в рамках Международного кинофестиваля документального кино Docudays UA. В кинотеатрах Киева ленту можно будет увидеть 24 и 29 марта.
Нам от 18-40. Мы живем по одному адресу. Мы чаще всего ходим в один и тот же супермаркет. У каждого из нас есть любимые бары или другие места, в которых мы бываем чаще всего. У нас есть друзья, проживающие в определенных местах, и мы заходим иногда к друг другу в гости. У нас есть смартфон, компьютер и банковская карточка. Теперь представим, что в нашей жизни что-то поменялось. Мы были вынуждены изменить место проживания, друзей, номер телефона и банк, ходить в другой супермаркет и забыть о местах, в которых мы проводили время раньше. Если бы мы жили в Чикаго, то велика вероятность, что после такого мы бы попали в список потенциальных преступников с базовыми балами риска. Но стоило бы нам совершенно случайно оказаться в районе, где происходит преступление, бал нашей опасности для общества возрос бы в разы. Попадая в этот список, человек автоматически становится частично ограниченным от социальной жизни. Ему сложнее найти работу, получить социальное пособие либо открыть свой бизнес. Ведь отныне вы являетесь вредным элементом для государственной системы, даже не совершив за свою жизнь ни малейшего правонарушения.
Как это возможно? Упрощенно именно так работает алгоритм «Список стратегических объектов» (ССО) или Strategic Subjects List (SSL), созданный в стенах Иллинойского технологического университета в 2013 году и вскоре внедренный в городскую систему безопасности. На примере Чикаго — города, где впервые полицейские узнали о подобном новшестве — авторы фильма «Pre-crime: Потенциальные преступники» Маттиас Хеедер и Моника Хильшер разбирают ССО на мелкие частицы, стараясь понять, реально ли алгоритм способен обезопасить общество от преступников, или же все это — лишь очередная попытка государств всецело контролировать граждан.
Правительство, способное видеть сны и контролировать страхи
В немецких кинокругах Маттиас Хеедер и Моника Хильшер представления не требуют. За свыше 20 лет совместной работы они создали десятки лент, многие из которых были показаны на ключевых немецких телеканалах. Темы их исследований достаточно разнообразны: от внедрения частного телевидения в Германии (Ludwigshafen — eine Stadt und ihr Projekt, 1983) и немцах в Румынии (Der Mann aus dem Westen, 1992) до рабочих будней мигрантов (Money in Minutes, 2014). Разбирая нарушения прав человека, вопросы дискриминации и угнетения, режиссеры не раз заявляли о том, что не могли обойти стороной появления ССО и подобных программ (PredPol), которые сразу после Чикаго появились в разных городах Франции, Великобритании и Германии. Так, в 2016 году режиссеры отправляются в эти страны, знакомятся со сторонниками и противниками подобных алгоритмов, а также с теми, кто попали списки pre-crime.
В одном лишь слове pre-crime заложен некий сарказм, берущий начало еще в творчестве Джорджа Оруэлла, который открыл миру понятие «преступление мысли». Впоследствии идея социалиста и борца с тоталитаризмом обрела огранку в рассказе The Minority Report (1956) Филиппа Дика, который в 2002 году был адаптирован Стивеном Спилбергом в ленте «Особое мнение», а позже стал частью эпизодов сериала «Черное зеркало». Несмотря на все попытки заигрывания разных авторов с понятием pre-crime, его дефиниция от этого не меняется, подразумевая принудительное вмешательство государственного аппарата в жизни людей с целью поиска потенциальных преступников. Но если еще в начале 2000-х подобная мысль была лишь допущением из разряда научной фантастики, то уже в 2013 году опасения писателей, творящих в прошлом веке, стали реальностью. Именно с мысли о страхе от того, что может быть еще внедрено правоохранительные системы в ближайшие лет 5-10, начинает свое повествование Маттиас Хеедер, сидя на скале у берега и изображая у себя в блокноте забавными картинками механизм работы алгоритма.
Сегодня уже вряд ли кто-то удивиться, узнав о наличии камер слежения на улицах и о государственном контроле, завуалированном под охрану общественного порядка. При этом мало кто из противников публичного слежения реально занимался исследованием того, что же находится по ту сторону экрана и какие конкретно данные попадают в руки полиции. Поэтому ленту «Pre-crime: Потенциальные преступники» стоит рассматривать в первую очередь как некий гид, который открывает зрителям возможность немного глубже вникнуть в проблему наружного видеонаблюдения и ознакомиться с целями, которыми руководствуются полицейские, ратуя за внедрение этой системы по всему миру. Однако тут стоит признать, что для тех, кто уже знаком с работой ССО или прочими программами для распознавания лиц с целью установления личности — такими как, к примеру, FindFace — повестка в ленте может показаться достаточно наивной. Именно на это, например, режиссерам указала журналистка издания Povmagazine, обозревая ленту. Но давайте вернемся в реальность. Если в 2017 году на страницах The New York Times, Medium илиChicago Sun Times выходили достаточно подробные обзоры ССО, то в укрнете по данному запросу можно найти разве что информацию по одноименному протоколу безопасности SSL (Secure Sockets Layer).
Чикагский предел
Чикаго, расположившийся на берегу озера Мичиган, входит в тройку самых крупных городов в стране, который никогда не характеризовался «спокойной размеренной жизнью». Множество банд и их внутренняя вражда, уличная торговля наркотиками — и все это укреплял закон, который, начиная с 2013 года, разрешил гражданам ношение огнестрельного оружия. Так, из года в год власти США не раз подчеркивали важность усиления контроля на улицах Чикаго, предложив после стрельбы в Далласе сажать в патрульные машины двух копов вместо одного. Преступность в Чикаго и вправду имеет место быть. К примеру, как рассказывает Маттиас Хеедер в ленте, ежедневно в этом городе убивают в среднем двух человек. Для того, чтобы оценить масштабность этой проблемы, возьмем статистику КМДА. (По официальным данным, население Чикаго — 2,7 млн, Киева — 2,8.) В 2018 году было зафиксировано 98 случаев убийств, что составляет 0,26 убийства в день — практически в восемь раз ниже, чем в Чикаго. Именно подобными цифрами местные полицейские аргументируют надобность внедрения алгоритмов в видеонаблюдение, подводя итоги, что что число убийств с применением огнестрельного оружия (в том числе благодаря алгоритму) сократилось с 771 по итогам 2016 года до 650 в 2017, а инцидентов со стрельбой — с 3550 до 2785 за тот же период.
Как действует механизм? Судя по фильму, наружные камеры, оснащенные достаточно хорошим разрешением, распознают лица людей, находящихся в публичном пространстве, и устанавливают их личность, возраст, расу. Люди, ранее попавшие в список потенциальных преступников, либо те, которые подходят под характеристики алгоритма, на видео указываются красным цветом, остальные — серым. И если несколько людей с красной маркировкой попадают в один район — для полиции это верный знак, что намечается преступление. Помимо этого, у каждого человека из списка есть балы опасности, которые отмечаются от 0 до 500, где 0 — это безобидная личность. Всего по состоянию на 2017 год в этом списке находилось свыше 400 тысяч граждан Чикаго.
Несмотря на якобы благие цели, факт остается фактом: больше половины этих людей не совершали преступлений, а просто оказалась не в том месте и не в то время. Именно про это рассказывают герои ленты, попавшие в список. По словам одного их них, темнокожего 22-летнего парня по имени Роберт Макдэниел, для полиции города он — вероятный преступник с балом 215 только потому, что не закончил школу, не имеет постоянного места работы и несколько раз попадался за курением марихуаны. И на этом все его преступления заканчиваются. После попадания в список жизнь парня достаточно изменилась: теперь он находится под пристальным надзором полицейских, которые чисто профилактически довольно часто заезжают к Роберту в гости, о чем он рассказывает в фильме, едва сдерживая слезы. Согласно официальной статистике города, только 1500 человек из всего списка, составленного ССО, реально принимали участие в вооруженных конфликтах или были замешаны в них.
Противники подобного контроля в ленте акцентируют на таких случаях, как с МакДэниелом, указывая на неидеальность алгоритма, который в основном базируется на общественных стереотипах. К примеру, большинство в списке — темнокожие, мигранты и люди, выросшие в неблагополучных семьях, которые бросили учебу или не смогли получить образование. Что наглядно демонстрирует эпизод, в котором полиция Германии останавливает на улице темнокожего парня из Индии и проверяет его вещи, документы, интересуясь целью пребывания в стране. После того, как у парня полиция не выявила ничего, Маттиас Хеедер вопрошает правоохранительницу о том, что они хотели найти. На этот вопрос полицейская растекается в предположениях, которые основываются на том, что этот район достаточно опасен, особенно в ночное время. Хотя, как по мне, куда важнее было бы спросить, в случае, если бы прохожим оказался белый человек, его бы тоже допросили и проверили?
Суд мысли
Выворачивая наружу ряд подобных недоработок, авторы сводят мысль ленты к тому, что государствам стоило бы усовершенствовать систему или отменить ее совсем, прекратив преследование людей с нарушением их прав, прописанных презумпцией невиновности. Ведь если вы попали однажды в список, обратной дороги нет. Это решение невозможно обжаловать в суде — нельзя и даже узнать о том, что ты находишься в системе, пока полицейские сами не сообщат тебе об этом, при этом не объяснив, что конкретно означает твой бал и к чему это может привести.
Тут же стоит задать основной вопрос: кто же на самом деле преступник? Человек, который изнасиловал и убил несовершеннолетнюю девушку, или несогласный с политикой правящей партии активист, выходящий на несанкционированный протест. Можно ли между ними поставить знак равенства? Да, — не задумываясь отвечает алгоритм.
Фильм «Pre-crime: Потенциальные преступники» получил награды в рамках таких документальных фестивалей как Hot Docs, DOK.fest München и Verzio Film Festival.