Перевели Таша Ломоносова и Лилия Бадеха
Когда пять лет назад в Сирии началась гражданская война, миллионы беженцев пустились на поиски безопасной гавани в Европе — по суше и по морю, через Турцию и через Средиземное море.
Беженцы пересекали эти же маршруты 70 лет назад. Но тогда они не были сирийцами, и путешествовали они в противоположном направлении. В разгар Второй мировой войны Администрация Ближнего Востока по помощи и по делам беженцев (Middle East Relief and Refugee Administration, MERRA) управляла лагерями в Сирии, Египте и Палестине, где десятки тысяч людей со всей Европы искали убежище.
MERRA была частью растущей сети лагерей для беженцев по всему миру, которые работали в рамках совместных усилий со стороны национальных правительств, военных должностных лиц и внутренних и международных организаций по оказанию помощи. Группы социального обеспечения, в том числе Международная миграционная служба, Красный Крест, Фундация Ближнего Востока и Фонд спасения детей бросили все силы, чтобы помочь MERRA, а позже и ООН, управлять этими лагерями.
В марте 1944 года должностные лица MERRA и Международной миграционной службы (позже названной Международной социальной службой) опубликовали отчеты об этих лагерях беженцев с целью улучшить условия жизни в них. Доклады, в которых подробно описано условия, которые перекликаются с тем, с чем беженцы сталкиваются сегодня, могут служить своеобразным окном в повседневную жизнь европейцев, в основном, из Болгарии, Хорватии, Греции, Турции и Югославии, которые вынуждены были приспособиться к жизни внутри лагерей для беженцев на Ближнем Востоке во время Второй мировой войны.
Управляющие лагерем вели журнал, в котором записывали идентификационный номер, фамилию и имя, пол, семейное положение, профессию, номер паспорта, специальные комментарии, дату заезда — и, в конечном счете, дату, когда человек покидал лагерь.
После регистрации путь недавно прибывших беженцев проходил через тщательный медицинский осмотр. Беженцы направлялись к зданиям «больниц», часто импровизированным — как правило, это были палатки, но иногда и пустые здания, переоснащенные для оказания медицинской помощи — где они снимали одежду и обувь и мылись до тех пор, пока чиновники не посчитают, что новоприбывшие достаточно продезинфицированы.
Некоторых беженцев — например, греков, прибывших в лагерь в Алеппо из островов Додеканес в 1944 году — могли ожидать медицинские осмотры, которые станут частью их повседневной жизни.
После того, как медицинские работники убеждались, что беженцы достаточно здоровы, чтобы присоединиться к остальной части лагеря, их разделяли и направляли в жилье для семей, беспризорных детей, одиноких мужчин и одиноких женщин. После размещения в определенной секции лагеря у беженцев оставалось не так много возможностей выйти за его пределы. Время от времени они могли выходить в свет под присмотром чиновников лагеря.
Когда беженцы в лагере возле Алеппо проходили несколько километров до города, они могли, например, посещать магазины, чтобы приобрести самые необходимые товары, посмотреть фильм в местном кинотеатре — или просто отвлечься от монотонности жизни в лагере. Хотя от лагеря у Колодца Моисея, расположенного на более чем 100 акрах пустыни, нельзя было пешком дойти до города, беженцам было разрешено проводить какое-то время каждый день, купаясь в Красном море поблизости.
Естественно, пища была неотъемлемой частью повседневной жизни беженцев. Во время Второй мировой войны беженцы в лагерях MERRA, как правило, каждый день получали половину порции армейского пайка. Управляющие лагерем признавали, что в случае, когда это было возможно, рацион следовало дополнять продуктами, которые отражают национальные обычаи беженцев и их религиозные практики.
Те, кому посчастливилось иметь какие-то деньги, могли приобрести фасоль, оливки, масло, фрукты, чай, кофе и другие основные продукты из столовых в лагере или во время редких визитов в местные магазины, где в дополнение к еде они могли купить мыло, бритвенные лезвия, карандаши, бумагу, марки и другие предметы. Лагеря, которые не были ограничены в пространстве, могли предоставить беженцам место для приготовления пищи. Например, в Алеппо была отведена комната для того, чтобы женщины могли приготовить макароны из муки, которую они получали от чиновников лагеря.
Некоторые, но не все, лагеря обязывали беженцев работать. В Алеппо поощрялась, но не была принудительной работа беженцев в качестве поваров, уборщиков и сапожников. Работа не была обязательной и в Нусейрате, но руководство лагеря предоставляло беженцам возможность реализовывать свои навыки в деревообработке, живописи, производстве обуви и прядении шерсти, чтобы обеспечить их занятостью и дать возможность получить небольшой доход от других беженцев, которые могли себе позволить пользоваться их услугами.
Тем временем в лагере у Колодца Моисея все трудоспособные, физически здоровые беженцы должны были работать в различных сферах. Большинство работали лавочниками, уборщиками, швеями, подмастерьями, каменщиками, плотниками или сантехниками, тогда как «исключительно квалифицированные особы» работали в качестве школьных учителей или бригадиров. Женщины помимо своей основной работы выполняли и дополнительную работу по дому, такую как шитье, стирка и приготовление пищи.
В некоторых лагерях беженцы даже имели возможность получить профессиональную подготовку. В Эль-Шатте и в лагере у Колодца Моисея больничный персонал был в таком дефиците, что лагеря беженцев действовали еще и в качестве программ подготовки медсестер как для югославских и греческих беженцев, так и для местных жителей.
Известная медсестра по имени Маргарет Арнштайн (Margaret G. Arnstein) в статье для American Journal of Nursing, а также в ряде докладов, которые она подала в Международную миграционную службу, отмечала, что студенты программы обучались практическим навыкам по больничному уходу, анатомии, физиологии, оказанию первой помощи, акушерству, педиатрии, а также военным нормам и правилам, которым подчинялись лагеря. Поскольку большинство из них не имели никакого официального образования, кроме начальной школы, Арнштайн отметила, что профессия медсестры или медбрата преподавалась «простым языком», и подчеркнула, что большее внимание уделялось практическому опыту, а не теории и терминологии.
Старшие медсестры учебной программы надеялись, что они смогут в конечном итоге заслужить официальную аккредитацию, чтобы каждый, кто закончил программу, смог получить рабочую лицензию на уход за больными после выхода из лагеря — в то время студенты программ в лагерях беженцев могли лечить пациентов только потому, что они были «экстренными медработниками», работающими по необходимости в военное время.
Чиновники MERRA посчитали, что для детей, находящихся в лагерях беженцев, важно иметь определенный распорядок. Образование являлось основной составляющей этого распорядка. В основном в школьных классах лагерей беженцев на Ближнем Востоке было слишком много учеников и слишком мало учителей, классы были плохо оснащены и сильно переполнены. Тем не менее, не все лагеря пребывали в настолько сложных условиях. Например, в Нусейрате один из беженцев, который был художником, нарисовал много картин и развесил их по стенам лагерного детского сада, и таким образом классы стали «яркими и веселыми». Состоятельные местные жители жертвовали детскому саду игрушки, игры и кукол, после чего один из чиновников лагеря отметил, что лагерный детский сад «может сравниться со многими садами в Соединенных Штатах».
В свободное от работы и учебы время беженцы участвовали в различных развлечениях. Мужчины играли в гандбол и футбол или собирались в лагерных столовых покурить, а иногда и выпить пиво или вино, если они были доступны. В некоторых лагерях были детские площадки с качелями и горками, где дети могли развлечься, а управляющие, местные войска и сотрудники Красного Креста устраивали танцы и спектакли для жителей лагеря.
Как и нынешние беженцы, европейцы, оказавшиеся в ближневосточных лагерях для беженцев, пытались вернуться к обычной жизни. Управляющие лагерями хотели того же. Согласно данным Агентства ООН по делам беженцев, сегодня почти 500 тысяч сирийцев зарегистрированы как беженцы в лагерях. Почти 5 миллионов человек были перемещены в результате конфликта в этой стране.
Эта история написана с помощью Линнеи Андерсон, архивистки из Архива социального благосостояния в Университете Миннесоты, которая предоставила специальный доступ и разрешение на воспроизведение записей Американского отделения Международной социальной службы, которые служат в качестве документальной базы для описания жизни беженцев. Этот текст был подготовлен в партнерстве с Исследовательским центром истории иммиграции в Университете Миннесоты.
Источник: PRI