Радикальное православие и движение против фильма Алексея Учителя «Матильда» — что это? Тонкая манипуляция провластной политики? Часть предвыборной стратегии команды Путина, призванная изобразить его умеренным политиком на фоне христианских фундаменталистов? Или самостоятельное движение, которое вырвалось из-под контроля и понемногу расшатывает основы режима? «Политическая критика» продолжает собирать мнения о церковно-политическом противостоянии, которое всплыло на поверхность благодаря фильму.
Илья Будрайтскис — историк, публицист, активист Российского социалистического движения
События вокруг фильма «Матильда» фактически открывают первый этап президентской кампании Путина и сразу же обозначают один из ее главных тезисов: его режим — не реакционная изоляционистская диктатура (как кажется определенной части общества), не «крыса, загнанная в угол», но воплощенный здравый смысл, золотая середина между внесистемными либеральными критиками и еле придерживаемым на цепи большинством православных линчевателей. Голосом этого «разумного консерватизма», защищающего от крайностей, уже успел выступить министр культуры Мединский. Однозначно осудил фундаменталистов и пресс-секретарь президента Песков. В то же время очевидно, что движение против «Матильды» в его нынешних масштабах было бы невозможным без негласного одобрения сверху: вся прошлая и нынешняя карьера Натальи Поклонской свидетельствует о ее склонности к рациональному поведению, а высокий уровень контроля за действиями депутатов Госдумы (тем более от партии «Единая Россия») хорошо известен. Недавний «крестный ход» в Петербурге, в котором лозунги против демонстрации фильма фактически были санкционированы участием губернатора Полтавченко, также подтверждает эту негласную поддержку.
В то же время линия главного кремлевского стратега Сергея Кириенко явно ориентирована на то, чтобы представить Путина как единственного кандидата, обладающего «образом будущего» и способного привлечь симпатии просвещенной и прагматически ориентированной молодежи. Такой устремленный в будущее Путин должен быть переизбран в марте легитимно, при высокой явке, которую можно обеспечить при помощи дополнения фигур устойчивого пантеона российской «управляемой демократии» (Зюганов-Жириновский-Явлинский) какими-то новыми яркими (но максимально предсказуемыми) кандидатами. В такой композиции участие ультраправого политика вроде Натальи Поклонской могло бы стать неплохим решением. Тогда как фундаменталисты и монархисты «раскалывают общество», Путин несет гражданский мир и гарантирует защиту от социальных потрясений.
Более глубоким вопросом, имеющим не такую прямую связь с актуальной политикой, является роль «царебожия» — квазирелигиозного культа поклонения государственному насилию. На протяжении двух десятилетий этот культ последовательно развивался внутри РПЦ и создал подобие «народного благочестия» с поклонением Ивану Грозному, Николаю и даже Сталину. «Царебожие», явно завоевавшее популярность и у части бюрократии, сегодня политически проявляет себя в движении против «Матильды». Однако содержательно оно связано с самой моральной философией постсоветской государственной элиты, включающей в себя демонизацию всякого индивидуального начала и иррациональное оправдание государства в любом его проявлении.
Максим Кулаев — профсоюзный и левый активист, докторант университета Тарту
Должен сказать, что я не смотрел фильм «Матильда». Никто из протестующих его тоже не смотрел, потому что он выходит в прокат только 26 октября 2017 года. Но главный вопрос, который ставят православные протесты против «Матильды», связан с особенностями российской политики: действительно ли всё, что происходит, — это манипуляция? Те, кто отвечает на этот вопрос утвердительно, объясняют деятельность Натальи Поклонской и православных радикалов просто: Путин хочет показать обществу опасных мракобесов, чтобы на их фоне выглядеть гарантом стабильности, законности и порядка перед выборами. Кто-то может сказать, что так отвлекают от реальных проблем или вообще раскручивают сам фильм. На мой взгляд, это упрощение. И Поклонская, и «Христианское государство» действуют более или менее самостоятельно. Это косвенно подтверждают аресты православных радикалов. Если это все манипуляция, то их вряд ли стали бы сажать.
Я считаю, что, во-первых, российский режим вполне допускает, что на низовых уровнях отдельные элементы режима могут функционировать автономно. Допустим, учителя в российской провинции убеждают школьников не ходить на митинги Навального не по приказу местных властей, а из личных ощущений, что так надо (хотя кто-то, конечно, действует по прямому приказу). Так и православные радикалы. Другое дело, что все это должно оставаться в рамках, определенных сверху. Слишком инициативных наказывают. В этом и заключается устойчивость режима.
Во-вторых, Поклонская, прибывшая в метрополию из недавно приобретенной колонии, не может действовать иначе. Было бы возможно присоединение и удержание Крыма без таких правых идеологов и адептов «Русского мира»? Проблема в том, что некоторые рьяные сотрудники колониальной администрации иногда приезжают в центр и приносят свои порядки, приемлемые на окраинах империи, но вызывающие удивление в столице.
Оба этих пункта показывают, какую цену вынужден платить авторитарный режим. Но пока она не очень велика для властей.