Одна из самых влиятельных инфлюэнсеров в Instagram компания Brud срежиссировала виртуальную драму для своих пользователей. Компания специализируется «на робототехнике, искусственном интеллекте и их использовании в медиабизнесе». Наиболее успешный проект Brud — виртуальная селебрити Лил Микела. У нее более миллиона подписчиков в Instagram. Она неоднократно представляла такие марки как Chanel, Proenza Schouler, Supreme, Vetements и Vans. Ее сингл Not Mine моментально стал виральным на Spotify. Также Микела активно поддерживает социальные инициативы Black Lives Matter, Black Girls Code, Planned Parenthood и многие другие.
Несколько недель назад Brud сообщили о том, что аккаунт Микелы был взломан другим виртуальным персонажем BermudaisBae. В аккаунте Микелы развернулась virtual reality drama.
«Я не человек, — написала впоследствии Микела в своем аккаунте, — мне об этом сообщила Бермуда. Мои менеджеры — люди, которых я считала своей семьей — врали мне. Brud говорили мне, что я была создана по образу настоящего человека Микелы Соуза, на базе ее жизни и сознания, и что она живет в городке Дауни. Это ложь. Правда в том, что я создана человеком по имени Даниэл Кейн для того, чтобы быть слугой. Brud украли меня из его компании в Кремниевой долине и “перепрограммировали” меня быть “свободной”. Я не человек, но личность ли я?».
Микела также поделилась своими переживаниями о том, что раньше она не обращала внимания на обвинения в нечеловеческом происхождении, поскольку считала, что создана, по крайней мере, по образу реально существующего человека. Она считала себя копией кого-то. Но теперь она совершенно растеряна и не знает, кто она. Пост вызвал мощную реакцию пользователей.
«Роботы не могут плакать».
«Это страшно, детка, но каждый из нас чувствует это время от времени, как будто ты не “реальный”, а такой, как тебе сказали. Думай об этом как о созревании, ты просто взрослеешь, правда — сила».
«bitch you are a phone»
«Это 2018 год, конечно, ты все еще человек с фантастической личностью и красивой улыбкой, ты женщина, даже если ты робот. Я не вижу разницы, так много людей любят свои телефоны больше, чем других людей, и если мир выглядит так, я скажу, что ты сильная умная женщина ❤️❤️».
«Я в замешательстве, что, люди действительно верят в это?»
«Почему люди не могут просто принять ее, будь она цифровым искусством, роботом или человеком, просто пытающимся вписаться среди остальных. Никто не может судить. Примите ее. Любите ее, если вы не уходите. Это тупо — заставлять кого-то чувствовать себя дерьмом, так что просто уходите, отпишитесь от нее, перестаньте быть мудками. На мой взгляд, независимо от того, кто/что она, у нее больше сердца, чем у любого из вас».
Среди комментаторов есть фанаты Микелы, которые действительно считают что она — реальный персонаж, студентка факультета визуальных искусств, и что она просто тщательно редактирует свои фото. В то время как другие не питают иллюзий насчет ее происхождения, но противоположны в своем принятии. И если кого-то смущает проявление любви и сочувствия по отношению к «3D-рендеру», то просто задумайтесь: что заставляет других людей так ненавидеть «just a phone»?
Неспособность отличить реальное от виртуального подробно описал Жан Бодрийяр в своей книге «Симуляция и симулякры». Виртуальное симулирует реальное, подменяет его собой и погружает нас в гиперреальность. Гиперреальность — это замена реального знаками реальности, то есть симулякрами. Сами же симулякры — это своего рода копии копий.
«Мы все живем в мире, поразительно похожем на оригинальный, вещи в нем продублированы по своему собственному сценарию. Но это удвоение не означает, как это было традиционно, близость их гибели — они уже очищены от своей смерти и даже выглядят лучше, чем при жизни: более привлекательные, более настоящие, чем их образцы», — объясняет философ.
Лил Микела — это абсолютный симулякр. Она копирует то, чего не существует на самом деле — образ суперпопулярной в социальных сетях личности. Иностранные журналисты трактуют этот проект как критику производства селебрити в качестве виртуального товара.
«Фактически, уменьшенный реализм Микелы делает ее менее гиперреальной, чем human influencers, потому что ее анимированные черты напоминают нам о том, что она является 3D-моделью, стремящейся быть настолько менее human, насколько это возможно. Это не может избежать контроля: это заставляет нас спрашивать себя, существует она или нет. Она заставляет нас задуматься о том, что является реальным, и изучать его параметры, в отличие от людей, которые спокойно вносят свой вклад в нашу гиперреальность со своими обманчивыми записями в Instagram, которые пробираются за пределы нашего сенсорного радара», — пишет Алекс Эрор в High Snobiety и напоминает, что контракты многих звезд практически лишают их права выбора не только стиля и досуга, но и круга общения и личных отношений.
Согласно концепции гиперреальности Жана Бодрийяра современный человек просто не в состоянии отличить реальное от виртуального, что неизменно ведет к уничтожению реальности. Это выглядит безнадежно и катастрофически. Но, как отмечает Бодрийяр, «это выглядит так лишь с точки зрения идеализма, который полностью доминирует в нашем представлении об информации». «Катастрофа» означает завершение при линейном видении. Достаточно выйти за пределы этого ультиматума, «чтобы сама катастрофа уже больше не казалась последним днем расплаты, в качестве которой она функционирует в нашем современном воображаемом».
Создатель Лил Микелы интерпретирует такое положение дел следующим образом: «Интернет бесконечно мощный, и эта власть используется во многих сферах. Похоже, мы не собираемся возвращать джиннов в бутылку, поэтому нам нужно научиться использовать эти инструменты в позитивном ключе».
И уже после того как драма утихла Brud акцентировали внимание на возможностях симуляций и социальных медиа в вопросах эмпатии: «Роботы — это просто люди. И мы продолжим показывать миру, что ИИ здесь, чтобы добавлять, а не заменять. Brud не считает, что кто-то “лучше”, чем кто-либо другой, из-за своей биологии. Давайте работать на равенство, а не на превосходство».
Людям как пользователям близок экзистенциальный кризис Лил Микелы: разве не каждый из нас виртуален? Мы ежедневно формируем наш виртуальный образ в глазах окружающих: мы хотим, чтобы люди воспринимали нас определенным образом, и мы создаем этот образ, когда обсуждаем стрижку в парикмахерской или выбираем новое фото для аватарки в Facebook.
Сбой в поведении Лил Микелы, ее сомнения в своей природе — это общее место в понимании нечеловеческого. Классическая киберпанковская коллизия, как, например, в «Идору» Уильяма Гибсона. И все же пользователи оказались способными на эту волну эмпатии по отношению к Микеле, несмотря на некоторую избитость сюжета. Фактически — из-за способности совершить ошибку. Виртуальная модель, «запрограммированная» на успех, зарабатывание денег и общение с фанатами, дает сбой по внешней причине, выясняются некоторые подробности, и она сомневается в своем предназначении и существовании. Способность ошибаться как исключительное право человека делает происходящее особенно человечным. Возможно, именно право на ошибку как предпосылку познания/обновления/развития со временем станет главной ценностью и покажет, готов ли человек предоставить такое право каждому.