Поехать на заработки в Польшу — эта фраза знакома мне едва ли не с детства и давно уже успела стать обыденной реальностью. Где бы я ни находилась, в какую бы компанию ни была вхожа, всегда рядом оказывались люди, что ездили на заработки сами, чьи родственники жили частично либо полностью за счёт низкоквалифицированной работы за границей, да мне и самой пару раз предлагали «мотнуться» и «заработать». И та среда, которую я сейчас определяю как место своей профессиональной деятельности — богемный мир современного украинского искусства — удивительно, но здесь тоже нашлось место не только исследовательским и художественным проектам на тему мигрантского труда, но и непосредственно физическому перемещению в соседнюю страну с целью разжиться несколькими злотыми.
Это история о Михаиле Коптеве, известном трэш-дизайнере, чей случай показателен по многим причинам. Миша — маргинальный художник. Миша — переселенец из Луганска. У Миши нет в Киеве собственного жилья, и в его «резюме» большой перечень самых разнообразных работ, среди которых теперь и должность упаковщика на Amazon в городе Щецин.
Миша уехал из Луганска в начале 2016 года. Во многом это было связано с войной и оккупацией, но также Миша неоднократно говорил, что «перерос» свой родной город. Он порой жалеет, что не уехал лет на десять раньше — Киев кажется ему местом больших возможностей. Хотя в Луганске у него был свой Театр провокационной моды «Орхидея», с которым он регулярно выступал в ночных клубах и домах культуры, большая коллекция работ, мастерская, люди, которые помогали ему с производством костюмов. В конце-концов была своя квартира и домик в деревне, где он держал курочек и кролей. А в Киеве, как оказалось, рассчитывать особо не на что, разве что на институциональное игнорирование, съемную квартиру, подработки в Украине, а после и за ее пределами.
Среди моих подруг-художниц уже долгое время ходит присказка о том, как мы станем знаменитыми и востребованными после смерти. Когда-то у меня была дилемма, связанная с Францем Кафкой — правильно ли поступил Макс Брод, не предав огню все его рукописи и дневники согласно завещанию? Мотивацию Кафки (как и мотивацию Брода) в этом вопросе можно интерпретировать по-разному. Однако процесс капитализации наследия авторок после их смерти, особенно в тех случаях, когда при жизни они не получали должного уровня финансовой поддержки, не стоит воспринимать как нечто естественное. В локальном контексте на сегодняшний момент есть достаточное количество имен тех, кто при жизни мало кого интересовали, зато посмертно институализирование и их самих, и их творчества происходит уже как будто само собой: это и Фрипулья, и Трох, и Райко, и многие другие. Смерть добавляет человеку величия. Все сложное, малопонятное, затрудняющее восприятие, пугающее уходит в землю, остается «чистое» искусство. Как ни печально это признавать, но Михаил Коптев, по всей видимости, как раз из тех самых «не совсем удобных» художников, кто после смерти, возможно, и обретут достойное место в числе выдающихся авторов, а до того — что же, до того давайте узнаем, каков был опыт работы Михаила Коптева на Amazon.
Бедность понятие относительное и многоплановое. В государствах, подобных Украине, часто под бедностью подразумевается состояние бабушки-пенсионерки, плачущей в супермаркете из-за отсутствия денег на буханку хлеба. Эта стереотипизация бедности путем приписывания ей качеств крайней нищеты во многом связана с общим уровнем жизни в стране и желанием отодвинуть от себя как можно дальше роль необеспеченного или неуспешного человека. Бедность находит свое выражение не только в невозможности удовлетворить такие важные потребности, как здоровое питание, медицинское обслуживание, доступное образование и прочее. Например, несоответствие доходов и издержек вполне себе является одним из признаков бедности. Речь не идет о сокрытии доходов от государства с целью снижения налогообложения. Лишь о том, как выжить на низкие пенсии, зарплаты, пособия. Финансовый период индивида или семьи может включать в себя долг как форму «дохода» — выживание в этом периоде позволит рассчитывать на случайный дополнительный доход в следующем, который покроет долг, либо следующий долг покроет предыдущий. Таким образом базовые потребности удовлетворены, возможно даже повышенное потребление, которое, кстати, также можно рассматривать как еще один признак бедности. Частая покупка дешёвых (и от того скоропортящихся) и не всегда нужных товаров формируется в том числе необходимостью соответствовать навязанному извне социальному образу не-бедности.
Получается, что причины, по которым люди едут за границу на заработки, хотя и могут выглядеть разнообразными, на деле оказываются более чем однотипными. Связана ли трудовая миграция с тем, что нет возможности найти работу в стране проживания (в силу возраста или стагнации региона). Или рабочие места есть, но оплата труда не позволяет достойно воспитать детей, содержать больных родственников. Нужны деньги на ремонт, на покупку техники, на операцию, на путешествие — любая из этих, как и большинства других причин коренится в бедности.
Сам Миша о своей трудовой поездке в Польшу рассказывает как о забавном приключении. «Какие-то мои друзья, которые ни разу не были в Европе, в отличии от знаменитой, талантливой, роскошной. И они говорят: “Миш, поехали”. А я говорю: “Уже кончилось бабло”. Это уже не те жирные времена, когда покупались путевки в пяти звездах. А они говорят, что у них у самих последний мешок денег. Деньги у всех кончаются. И они начали искать в интернете, и нашли — Amazon, Польша, 17 злотых в час. Мы позвонили, они сказали — приезжайте и мать его вйоб, в вас Польша нуждается, особенно Amazon».
Чтобы устроиться работать в Amazon на три месяца, нужен минимальный пакет документов. Есть достаточное количество рекрутинговых агентств, которые выступают посредниками между крупными компаниями и наемными рабочими из разных стран. В Мишином случае оформление на себя взяла фирма Randstad, которая также сопровождала всех, кого рекрутировала, уже на рабочем месте — выполняла связующую функцию, выступая в качестве переводчика, помогая решать трудовые конфликты, присутствуя при увольнении.
Проезд в страну работодателя (и обратно) Миша оплатил самостоятельно. Компания предоставила ему проживание в хостеле (20 злотых в сутки) и обед в столовой (1 злотый за рабочий день) — эти деньги автоматически вычитались из поступающей на банковский счет зарплаты, которая составляла 17 злотых в час (на сегодняшний момент ее уже подняли до 20 злотых). Смена длилась десять часов, на работу нужно было выходить четыре раза в неделю (рано утром либо после обеда). При условии ночных смен или работы в выходные/праздничные дни полагалась надбавка (но Миша уточняет, что сверхурочно работали, в основном, молодые, для самого Миши это уже было тяжело, он уставал). Кроме того, была минимальная медицинская страховка.
Вот как Миша описывает свой рабочий день: «Там были автобусы, которые возили нас на работу бесплатно. Amazon был за городом. У нас были бейджики, в автобусе показываешь, его сканируют. На самом Amazon’е везде эти бейджики прикладываешь — чтобы через дверь пройти, в туалет, в столовую. На обед полчаса и еще два перерыва по 10 минут. Я прихожу, переодеваюсь, свою модную одежду кладу в шкафчик. Надеваю самые легкие мокасинчики, переодеваюсь в спортивные штанишки. Ты приходишь на рабочее место (каждый раз оно оказывалось другим, на пятиминутной планерке сразу по приезду всех распределяли по точкам — Прим. авт.), этим бейджиком логинишься — и в центральных компьютерах, везде видно, что ты на рабочем месте. Если уже перерыв прошел, целых пять минут, а тебя нету — менеджер прибегает: “Почему ты не показываешь работу?” Сзади на полке я беру какой-то товар — там загорается лампочка, допустим, голубая. Я оглядываюсь, что это моя ячейка, я только голубые лампочки смотрю, если красные лампочки — то [товар] хватает кто-то [другой]. Я беру этот товар, несу на свое рабочее место, сканирую штрих-код — там стоял компьютер, можно было выбрать русское меню. Сзади меня стоит лошонок. Если видит, что ячейка опустела, то кладет туда товар. Я сканирую, мне показывает, какой товар, как называется — милочка, возьмите коробку номер А-3 и хуярьте в нее. А тут у меня коробочки — А-4, А-5, разные. Я ее беру, упаковала, вылетает стикер [с адресом], клею, на ленту кинула — я свою работу сделала. И так целый день. Работка такая, в принципе, не бей лежачего».
На первый взгляд, действительно — и условия приятные, и работа не очень сложная. Особенно, если сравнивать с тем, на что может претендовать украинский рабочий у себя дома. По данным Минфина, средняя зарплата по Киеву на конец 2019 года составляет около 15 000 грн (включая налог). Если принять это как некую отправную точку, то может показаться, что ехать куда-то на заработки особо нет смысла. Только мы ведь понимаем, каким образом формируется эта статистическая «средняя» зарплата — она не учитывает большой разрыв между высокими и низкими зарплатами. И одна условная зарплата в сто тысяч (для столицы это вполне реально) перекрывает собой несколько десятков условных зарплат в шесть–семь тысяч (для столицы и это, к сожалению, тоже вполне реально). Уже по Украине в целом эта цифра снижается до десяти с лишним тысяч. В регионах, где ситуация намного хуже — 8–9 тыс. грн. Таким образом формируется определенный пул желающих поискать счастья где-то на стороне. Поэтому анализировать ситуацию с трудоустройстом на Amazon стоит не исходя из сравнения с худшими или лучшими условиями в Украине либо еще где-то, а разбирая сами условия.
На Amazon большой поток рабочей силы. Одна из основных причин этого связана с тем, что по европейским меркам они предлагают довольно низкую заработную плату. И хотя для большинства наших граждан это значительное вознаграждение за труд, да и основную часть рабочих на Amazon составляют сами поляки, однако украинские мигранты подолгу там не задерживаются, находя уже на месте более выигрышные для себя варианты. «Когда я сняла комнату в двухкомнатной, это называется кавалерка по-ихнему, — рассказывает Миша, — я жила в одной комнате со своим ключем одна, а в соседней комнате жил еще один строитель — он ебашил как пламя. И на выходные, и пока не стемнеет. Так он мне говорит: “Миша, я бы за 17 не стал работать, пусть там весь соцпакет. Потому что я, когда приехал, даже первые свои работы [искал] за 18–19 злотых в час, невзирая на то, что строителем на улице, мерзлые руки. Я хотел денег. А сейчас я меньше 20-ти даже не рассматриваю”. Он уже немного знал польский, не платил налоги, как бы уже немного левые [были доходы], на хозяина [работал]. “Твои 17 злотых в час, — говорит, — это ни о чем”».
Считается, что низкоквалифицированный работник легко заменим, а его труд воспринимается как таковой, что не нуждается в дополнительных затратах, таких как получение необходимого образования, навыков, опыта. И руководство Amazon сознательно стремится к использованию именно такого труда, поскольку Amazon — это конвейер: чем меньше и проще будет функция, которую нужно выполнить, тем эффективнее будет весь процесс, и платить, соответственно, можно меньше. Человек-винтик, который должен выполнить часовую норму. По описанию Миши («Вообще не творческая работа, она какая-то монотонная, абсолютно дебильная эта работа, я там свой потенциал не раскрыла») понятно, что подобное не может не угнетать (или причинять вреда здоровью, если речь идет о десяти часах стояния на ногах, например) — а это уже вторая причина потоковости рабочей силы. Большинство приезжающих (особенно если позволяют возраст и состояние здоровья) предпочитают работу тяжелее, но при этом значительно более оплачиваемую — выбирают, например, стройку или разделку туш. Уже, скорее всего, без соцпакета и без гарантий, но зато за три месяца, что можно оставаться в Польше без рабочей визы, есть вероятность заработать действительно хорошие деньги. Как рассказывает Миша: «Там все украинцы работают на трех работах, на четырех. Я вообще не понимаю. Они там все как с ума посходили. Там у нас были даже такие на Амазоне, что пятницу, субботу и воскресенье убирали квартиры, какие-то гостиницы. А потом ночью еще выходили в сеть супермаркетов Biedronka — такие мусорные супермаркеты, маленькие, страшные. Там они не знают, что такое выходные. Наверное, у них у всех по семь детей, и, наверное, у них у всех долги за квартиру в Луганске, как у меня».
На производстве Amazon есть часовая (а соответственно и дневная, и месячная) норма выработки. «Норма была такая, что ее можно было выполнять, и ее процентов 90 людей выполняли», — отмечает Миша. Однако не была предусмотрена возможность подсчёта этой нормы самими работниками и работницами. Таким образом, стремясь выполнить норму или опасаясь не успеть ее выполнить, работник может делать больше, чем от него требуется. Но за переработку никаких дополнительных бонусов не предусмотрено. Вы не выполняете норму — получаете 17 злотых. Выполняете норму — получаете 17 злотых и вас не тревожат разговорами о том, что вы недостаточно эффективно работаете, но премия предусмотрена только тогда, когда все производство дает месячное выполнение нормы. Вы перевыполняете норму — получаете все те же 17 злотых в час, а в случае значительного перевыполнения многими работниками норму могут со временем поднять. Миша с нормой не справлялся: «Они вели себя очень корректно, всегда улыбаются, сперва извиняются. Приходили [с представителями Randstad] и говорили: “Михайловна, что-то ты, блядь, ни капельки норму не выполняешь”. А я говорила: “Ебала я в горького вашу норму”. Месяц первый совсем улыбались, потому что я считалась новичком. А через месяц сменили цвет бейджика, уже считалось, что я ветеран. И стали говорить: “Ой, ну могла бы уже это самое, ты же 90% делаешь? Делаешь. Ну чего ты не напряжешься, чтобы делать 100?”»
Миша рассказал мне легенду, с которой его познакомили в первые недели работы. Согласно этой истории был некий приезжий работник, который по каким-то причинам превысил норму выработки в три или четыре раза в первый же день на Amazon. К концу рабочего дня он потерял сознание от усталости и переутомления, и на производстве, само собой, слегка подняли норму для всех. После этого он на Amazon работать все равно не стал, устроился куда-то на автомойку, но те, кто его помнят в лицо, до сих пор при встрече отзываются о нем неласково. Стахановство давно не в почете — не будучи подкрепленными агрессивной идеологией важности и ценности труда на износ, практики добровольного перепроизводства играют против рабочих, причем не только в долгосрочной перспективе, но и в краткосрочной. И понимание этого самими рабочими уже не нуждается в подробном разъяснении со стороны. Как говорит Миша: «За ваши, блядь, деньги, чтобы я еще тут ебашила».
Amazon подписывает со своими рабочими договор на месяц и потом каждый последующий месяц, при условии выполнения нормы и отсутствия конфликтов, его продлевает. «Если простенького человека взять, работягу, украинца, киевлянина, из Киевской области — они там все довольны. Просто мне там было делать нехуй. Я думала, там будут приключения с друзьями плюс какая-то работка, чтобы выгодно было. А такие люди, которые не предназначены для работы (Миша имеет в виду себя и низкоквалифицированный труд — Прим. авт.) — нехуй выебываться. Я и так дохуя подняла экономику Польши за эти два месяца».
На прямой вопрос, планирует ли он еще подобные «поездки», Миша отвечает: «Процентов 90, что нет. Ну, разве что это будет Луна в таком знаке или я пообещаю пьяная друзьям, что-то они мне пообещают взамен, купят мне что-то (мне все покупают — я дешевка). Или взмолятся, что у них кончились деньги. Но это уже должен быть город, допустим, на границе с Чехией, чтобы на выходные ездить в Чехию, пить чешское пиво. Поторгуюсь, но я бы, может, и поехала. Это не то, что я себя проклинаю и жалею, что выкинула три месяца жизни. Польша мне понравилась, автобусы новые-понтовые, все улицы красивые».
Мишин номер телефона остался в базе данных Randstad. Ему регулярно приходят сообщения о том, что на Amazon имеются вакансии. Большие склады Amazon, кроме как в Щецине, расположены во Вроцлаве и Познани — так что у Михаила Коптева есть еще целых две возможности продолжить знакомство с культурой и достопримечательностями Республики Польской. Впрочем, возможности эти есть не только у Михаила Коптева, но и у массы нетрудоустроенных либо работающих за копейки в Украине художников, учителей, трактористов, строителей, врачей, музыкантов, пекарей, студентов, шахтеров, журналистов, продавцов, ученых, мясников, агрономов, библиотекарей, уборщиков, грузчиков, крановщиков и т. д. Amazon, подобно вратам рая, гостеприимно открыт почти для всех.
Текст опубликован в рамках журналистского проекта «Шляхами праці». Проект реализован при поддержке Фонда им. Розы Люксембург в Украине.
Читайте также: